НОГАЙ-КАЗАКИ

В продолжении темы "КАЗАХИ И НОГАЙЦЫ: ОДИН НАРОД?"

 

«Происхождение ногаевского рода с достоверностью ни им,

ни киргизам (казахам) неизвестно»…

А. Н. Харузин

 

Ногай-казак (ноғай, ноғай қазақтар) – этническая группа, входившая в прошлом в состав казахов Букеевского ханства (было образовано по указу царского правительства в 1801 году в результате заселения земель между Волгой и Уралом, пустовавших после откочевки части калмыков в 1770 гг. в пределы Цинской империи, казахскими родами Младшего жуза во главе с султаном Букеем Нурали-хановым). Самоназвание группы – «ногай», «ногай казаками» (буквальный перевод «ногайские казахи») их называло окружающее казахское население, позднее это название закрепилось за ними в научной литературе. Общеродовой уран – «Сак», тамги родовых подразделений – көпшік – «подушка», кресс – «крест», Iқостаңба – «парная тамга», дуашық – «амулет», балға – «молоток», қазанкұлақ – «ушки котла» и некоторые другие.

Первые упоминания о букеевских ногай-казаках в письменных источниках (архивные документы царской колониальной администрации) относятся к I четверти XIX века. Так, в ведомости хана Жангира Букеева, направленной в 1825 г. на имя оренбургского военного губернатора, среди перечисляемых «подвластных» ему «киргиз-кайсацких родов», ногаи указаны как отделение «байулинского рода» («байулы» – одна из трех основных племенных группировок Младшего жуза, известная как «он екі ата байұлы», т. е. союз 12 родственных племен; примечательно, что в обозначенном перечне ногаи отмечены под номером 13, что явно свидетельствует об их позднем вхождении, или точнее искусственном включении в структуру этого поколения). Там же приводятся данные об их численности – 500 кибиток или 2000 душ обоего пола (к 1890 г. согласно статистической переписи Внутренней Киргизской Орды их численность возрастает более чем в два раза – 1093 кибитоки или 5465 душ), а также даются названия четырех основных родовых подразделений. Это койяс, уйсун, костамбалы и казанкулак (по данным эпиграфики с ногайских кладбищ середины XIX в. это родовое членение обозначалось следующим образом: «ноғай руы қойяс», «ноғай руының үйсін тайпасы»). Иногда в этом перечне подродов фигурировало и пятое название – жавар (жауар), однако по сведениям наших информаторов они являлись ответвлением койясов (между представителями этих тайпов до сих пор сохраняются экзогамные отношения, т. е. существует табу на заключение взаимных браков).

Биями-родоправителями ногай-казаков на протяжении конца XVIII – начала ХХ вв. являлись представители семейного клана – «тухума» – оразакай (входили в тайп койяс): при Букей-хане (возведен в ханское достоинство в 1812 г.) им был его близкий соратник Нияз-бий, при Жангир хане – Шомбал-бий Ниязов, являвшийся одновременно одним из 12 членов так называемого Ханского Совета. В фольклоре букеевских казахов запечатлелась любопытная поговорка того времени: «Жаңгір ханның он екі биінің оны пырақ, екеуі-шырақ» («Среди 12 биев-советников Жангир-хана десятеро – аргамаки, двое – светильники»; к числу одного из «светильников» народная молва относила Шомбал-бия). При «родоправлении» последнего ногай-казакам были выделены значительные и плодородные сельскохозяйственные угодья в районе Мешит-кум и пойм рек Жаксыбай и Борсы (на территории современного Жаныбекского и Казталовского районов ЗКО).

Первые этнографические заметки о букеевских ногай-казаках принадлежат перу Н. А. Харузина (1880 г.). В частности, особый интерес представляют зафиксированные этим исследователем «антропологические и этнографические особенности», присущие этой этнической группе. «Ногаец – пишет он, – высок (женщины также отличаются большим ростом, чем казашки), худощавее и стройней казаха, борода гуще… Ногайца легко узнать по его одежде: он носит плисовые кафтаны с серебряными застежками; рубашка его отличатся непомерно длинным воротником.., ногаеву роду присущим признаком надо считать голубой цвет их белья, который виден у мужчин, и голубой цвет головных платков у женщин. В ногайце видно больше хозяйственности, больше трудолюбия.., в Таловской части почти все занимаются хлебопашеством».

Любопытно привести и следующее наблюдение Харузина: «Ногайцы не считаются народностью, а просто родом казахским и называются «казахами», обыкновенно ногай-казак. Это указывает ясно, что они смотрят на них, как на своего брата-казаха», но вместе с тем отмечает ниже автор: «Общий голос казахов говорит, что ногайцы-пришельцы». И далее им приводятся чрезвычайно интересные для нашей темы предания ногай-казаков о своем происхождении и местах исхода в казахскую степь. Вкратце их можно свести к следующим версиям:

1. Ногай-казаки пришли в Зауральскую степь из Крыма под началом четырех братьев, которые затем переженились на казашках;
2. Ногайцы бежали из-под Сакмары (река в Оренбургской губернии) к хану Младшего жуза Нурали, а затем перешли вместе с его сыном Букеем в междуречье Урала и Волги;
3. Ногайский род произошел от потомков беглых ногайцев, составивших личную гвардию (конвой) хана Нурали, и поэтому пользовавшихся покровительством не только Нурали, но и его сына Букея и внука Жангира;
4. Среди некоторой части ногаев держится «упорное мнение», что они жили в местных краях до прихода казахов из-за Урала.

Суммируя эти данные устных преданий и, возможно, привлекая частично какие-то неизвестные сегодня нам архивные источники, Н. Харузин реконструирует историю происхождения ногай-казаков следующим образом: «Род ногай получил свое начало в 1745-1747 гг., когда назначенные, по подозрению, к переселению на реку Сакмару, к крепости Озерной, 25 семей кундровских татар [потомки ногайцев местности Хондроу в низовьях Терека, уведенных в 1722 г. калмыками Дундук-Омбо в низовья Волги – Р.К]. бежали к казахам за Урал. Поймать их велено было Абулхаирову сыну Нурали; но тот сего не выполнил. Кундровцы примкнули к казахам, сплотились и расплодились».

Примечательно, что материалы Н. Харузина, собранные среди букеевских ногай-казаков, так или иначе легли в основу построений всех последующих авторов, касавшихся темы их происхождения. Так, Н. Аристов в своей фундаментальной сводке тюркских племен и народностей также выводит корни ногай-казаков от кундровских татар, переселенных «торгутским ханом Дондук-Омбо». В. Шахматов видит в них осколок Большой Ногайской Орды, каким-то образом сохранивших свою самоидентичность среди казахов Младшего жуза. В. Востров и М. Муканов считают ногай-казаков аборигенами междуречья Волги и Урала, проживавших здесь до прихода казахов из Зауральских степей. А. Исин целиком разделяет точку зрения Харузина, указывая, что ядро ногай-казаков составили «100 семей ногайцев, бежавших с Сакмары к хану Нурали».

К сказанному остается добавить, что в народе бытовала и еще одна интересная легенда о происхождении ногай-казаков, кардинально разнящаяся от вышеприведенных. Упоминание о ней дается в … фельетоне, опубликованном в 4-м номере журнала «Айкап» за 1914 г., представляющем собой запись народной былички, в которой в поэтической форме высмеивается высокомерие и заносчивость ага-султана ногай-казаков Шомбала Ниязова. В вводной части этого фельетона, поясняющей читателю, что представляет собой род ногай-казак, прямо указывается, что они произошли от десяти семей ногаев, бежавших откуда-то из пределов «Хивы-Бухары» и примкнувших к казахам, кочевавшим на Эмбе и Сагизе («Хива-Бухардан он шақты үй ноғай қашып шығып, Ойыл-Қиыл, Жем-Сағыз бойындағы қазақтарға келіп қосылыпты»). Эта же информация присутствует и в строчках самой приводимой былички: «Ие-ие Шомбал-би деген осы ма? Білемін атасы бұның әр ауыл- әр ауылдан келген он ауыл, арбасының ізі жосылған. Жемсағыздың бойында байұлына келіп қосылған».

Как явствует из вышеперечисленного, существующие версии о происхождении букеевских ногай-казаков – как бытовавшие в народе, так и реконструируемые на их основе догадки ученых – носят весьма противоречивый характер и почти не сводимы к какому-нибудь общему знаменателю. Прежде чем предпринять попытку собственной интерпретации загадки происхождения этой этнической группы, считаем целесообразным коротко остановиться на спорных моментах отмеченных выше реконструкций, вошедших в научный оборот. Одна из главных причин их уязвимости, на наш взгляд, видится в некритическом подходе к генеалогическим преданиям ногай-казаков, в которых отголоски реальных исторических событий зачастую перемешиваются с вымыслом, а самое главное даются вне временных рамок. Возьмем, к примеру, широко распространенный рефрен, с которого начинаются большинство ногай-казакских генеалогических сказаний – «Сақмардан қашқан ноғай» («Ногаи, бежавшие с реки Сакмары»). Харузин использует его как отправную географическую точку исхода кундровцев. Однако этот ставший почти эпическим зачин – общеногайский и известен в фольклоре многих племен этого народа, от Волги до Дуная. Его появление ученые-ногаеведы связывают с трагическим событием в истории ногайцев конца XVI в. – кровопролитного, братоубийственного побоища на берегу Сакмары, расколовшего орду Больших Ногаев на две части и вызывавшего бурные миграционные процессы кочевых племен на территории всего Дешт-и Кыпчака. Отзвуки этой катастрофы нашли свое отражение в фольклоре и многих тюркоязычных соседей ногайцев, в т. ч. казахов. Вспомним строки из Ч. Валиханова: «Когда сто тысяч ногайцев взволновались, когда Урмамбет-бий умер, и самые черные леса загорелись…». Примечательно, что тема «горения Орских лесов, когда черный дым поднялся до самых небес» отчетливо реминисцирует в шуточной, казалось бы, бессмысленной на первый взгляд, прибаутке ногай-казаков, которой в их среде «награждали» представителей подрода оразакай (род Койяс):

            Сақмардан қашып келген неткен ноғай?

Терісін көк өгіздің жеккен ноғай.

Терісін көк өгіздің ысқа жауып,

Баратыр ысың күйіп оразақай

(дословно: «Кто этот ногаец, бежавший из Сакмары? Это ногаец, использовавший [вместо телеги] шкуру сивого быка. Закрыв шкурой сивого быка [огонь] для копчения, Едет измазанный сажей Оразакай»). До конца понять смысл этой народной «дразнилки» помогает родословное древо (шежіре) оразакаев, записанное нами у потомков Шомбал-бия, где во главе цепочки предков стоит имя Сак-Мамая. Сак-Мамай (в научной литературе Шейх-Мамай) – реальное историческое лицо, внук знаменитого темника Золотой Орды Едиге, владетель Алтыульской Орды, чьи потомки принимали самое активное участие в вышеупомянутой Великой Ногайской Смуте, где они выступали против партии Ормамбет-бия и потерпели сокрушительное поражение. Возможно тогда-то и родилась эта прибаутка, которой победившая ногайская сторона «обозначала» своих бывших врагов-сородичей. Общеногайской историей объясняется и «упорное мнение», державшееся в среде ногай-казаков, что они проживали в здешних краях еще задолго до прихода казахов, и что их предки принадлежали к федерации племен Больших Ногаев. «Алтыульские» корни их происхождения, возможно, сыграли определяющую роль в их сравнительно легком и органичном вхождении в замкнутую родоплеменную структуру поколения байулы Младшего жуза, в котором «ногайско-алтыульский» этнический пласт является доминирующе основным (напомним слова В. М. Жирмунского: «Восточная группа ногайских улусов, которой управляли сыновья Ших-Мамая, «алтыульцы», растворилась, по-видимому, в составе казахов Младшего жуза, владения которого простиралась впоследствии от Яика и Эмбы до Иргиза и Арала, охватывая земли, когда-тонаселенные ногайцами; не будь этой исторической памяти о близкокровном родстве, беглые ногай-казаки просто бы стали бесправными туленгутами казахских ханов и султанов). Принадлежностью правящего клана ногай-казаков к фамилии потомка Сак-Мамая (известно, что у ногайцев, в отличие от казахов, биями-предводителями родов могли быть лишь потомки Едиге-бия), возможно, объясняется и привилегированное положение его представителей в окружении Нурали-хана, а затем при его потомках – хане Букее и хане Жангире (здесь невольно приходят ассоциации со средневековой традицией Дешт-и Кыпчака, согласно которой в коронации чингизидов было обязательным участие ногайских мирз). Глубокие исторические корни имеет и вариант исхода предков ногай-казаков из Средней Азии. Сказание о происхождении своих предков из «Бухарии» также носит общеногайский характер и связывается исследователями истории этого народа с прозетилитической деятельностью суфийского ордена Бахаудина Накшбанди, сыгравшего значительную роль в процессе исламизации кочевого населения Золотой Орды. И, наконец, в заключение этого небольшого разбора коснемся версии Н. Харузина, выводящей букеевских ногай-казаков от беглых кундровских татар. Несмотря на привлекательность и кажущуюся «историчность» этой гипотезы (в ней указывается дата их бегства в казахские степи – 1747год, место исхода – крепость Озерная на реке Сакмаре, количество беглецов – 25 семей или 50 взрослых мужчин, а всего 138 душ), наиболее ее уязвимым звеном является то немаловажное обстоятельство, что ни одно из вышеперечисленных названий родовых подразделений ногай-казаков не встречается в этнономике кундровских татар. Нет никаких упоминаний об этом родстве и в народных преданиях ногай-казаков (а ведь кочевья кундровцев на Ахтубе были в близком соседстве с ними). Более того, в одном из архивных документов, датируемом 1825 годом, где упоминается «ногаев род» Букеевского ханства, приводятся весьма примечательные строки: «Сей народ происходит не от настоящих киргизов, а из кубанских ногайских татар, одного происхождения с кундровскими татарами, но разных с ними отделений». Да, возможно допустить, что действительно какая-то группа кундровских татар и бежала к казахам, и что этот факт был зафиксирован в документах, использованных Харузиным, но бесспорно и то, что костяк родоплеменной структуры ногай-казаков cоставили рода койяс, уйсун, костамбалы и казанкулак – этнонимы, широко известные в ногайском традиционном сообществе, но не входившие в родоплеменную структуру кундровских татар.

И все-таки, откуда пришли предки ногай-казаков? Как представляется, ответ на этот вопрос содержится в легенде, записанной нами у сына последнего владетеля «бийского аула» Абдрахман-бия – Аюпа Чумбалова (1900-1991 гг.). Краткое содержание легенды ногай-казаков таково: «Прародитель тайпа Оразакай участвовал в войне с русскими аскерами где-то на Кейкапе (Кавказ). Потерпев поражение, он со своими сподвижниками Казанкулаком, Уйсуном и Костамбалы бежал к казахам на Эмбу (сравним с вышеприведенной легендой о четырех братьях, пришедших с Крыма), от потомков которых и произошел род ногай-казак». Эта легенда удивительно перекликается со свидетельством из путевых записок барона Ф. Бюлера, сделанных им во время путешествия во Внутреннюю Орду в 1845 г. «Ногайцы, – пишет он, поясняя «ногаев род», у одного из старшин которого он гостил, – суть племя кавказское. Смуты, произведенные ими в горах, были поводом к переводу части их в Оренбургскую губернию, к колонизации другой в Крыму и к остановлению отродья их кара-ногайцев в смежности кочевья калмыков. Переведенные в Оренбургский край вскоре сблизились общностью вероисповедания и образа жизни с киргизами и образовали среди них особый род. Большая часть пришла сюда из-за Урала с султаном Букеем». Оба эти разнохарактерных источника ценны тем, что указывают на какую-то военную катастрофу, произошедшую в судьбах ногайцев где-то на Кавказе. С большой долей вероятности можно предположить, что здесь мы сталкиваемся с отзвуками известного события, связанного с поражением объединенного народного ополчения ногайцев Северного Кавказа в сражении с регулярной армией Суворова в районе Кременчуга (1783 г.). Известно, что ногайцев, захваченных в плен, по указанию князя Потемкина, переселили в Крым и Кара Ногай, а небольшую часть самых непримиримых отправили на поселение в Оренбургскую губернию. Вполне вероятно, что какой-то группе из числа последних и удалось бежать на юг, к казахам (что делает версию Харузина ближе к истине, если исключить указанные в ней время бегства и принадлежность беглецов к кундровским татарам, которые не участвовали в сражении при Кременчуге).

В пользу выдвинутого нами предположения говорит и тот факт, что четыре родовых этнонима ногай-казаков, встречающиеся по отдельности среди почти всех групп ногайцев от Прикаспия до Бессарабии, в близкой совокупности обнаруживаются лишь в местах расселения племенных Суворовым ногайских повстанцев-муджахидов. Так, например, в списках родового состава ногайских аулов Каясульского района Ставропольского края (по данным известного ногайского этнографа Р. Кереитова) постоянно вместе перечисляются рода кояслы, костамбалы, казанкулак и уйсун, то есть рода, входящие и в состав букеевских ногаев. Здесь же отмечены небольшие летние аулы под названиями Костамгалы, Оразакай, Казанкулак-Уйсун, Караторы уйсун и другие. Примечательно и то, что по свидетельству этого же исследователя род уйсун относил себя к «сарай кубу», т. е. к конфедерации «дворцовых», происходящих из «тахта эля» – ядра золотоордынского государства, сконцентрированного вокруг его обеих столиц – Сараев XIII-XIVвв.

Любопытно, что уйсунов, входящих в состав букеевских ногай-казаков Н. Аристов относил к уйшинам эпохи Чингисхана, о которых писал Рашид-ад-Дин, то есть к старейшему аристократическому роду коренных монголов, возводящих свою генологию к легендарной праматери всех монголов – Алангоа. Рода койяс (койяслы), костамгалы, казанкулак у ногайцев причилялись к «кыпчак кубу» (поколению кыпчак), занимающему одно из ведущих мест в родоплеменной структуре этого народа (у них даже имелась, шуточная поговорка – «қый аударсаң, қыпшақ шығар», «переверни кизяк, и даже оттуда высокий кыпшак»). Здесь будет уместным привести заключение А. Шенникова, давно и плодотворно работающего по ногайской тематике: «…домонгольские половцы и более восточные группы кыпчаков, золотоордынские татары и ногайцы – это в один и тот же народ, который за несколько столетий многократно перегруппировался, переживал изменения социально-экономического строя и политической организации, менял, конечно, и свой культурный облик, долго сохранял самоназвание «кыпчак», никогда не называл себя ни половцами, ни татарами, и лишь в период с XV по XIX вв. и то не везде, и то не сразу, начал признавать название «ногай» за самоназвание». В справедливости этого замечания нетрудно убедиться, если взглянуть на перечень родов кыпчаков казахского Среднего жуза, сохранивших еще свое древнее племенное самоназвание и общеплеменную тамгу в виде двух параллельных черточек (қостаңба, қос әліф), среди которых мы встретим уже знакомые нам этнонимы: куяс, жауар и туркмен (группа туркмен входит в состав койясов букеевских ногай-казаков). Кыпчакское происхождение основного костяка ногай-казаков послужило, вероятно, базой для одной из народных легенд об их близком родстве с «байулинскими» родами берш и шеркеш, также имеющими явные кыпчакские корни (в некоторых современных родословных шежире род ногай-казак иногда ошибочно включается в их состав, как простое ответвление).

В завершении предпринятой нами небольшой попытки «детективного» расследования загадки происхождения букеевских ногай-казаков, следует отметить, что сегодня их потомки давно уже подзабыли старинные родовые предания, и если еще осознают свою принадлежность к «ногаеву роду», то считают его исконно казахским. И это закономерно. Однако память  о далеких временах исхода их предков с берегов Кубани и Терека нет-нет да иногда проскальзывает в некоторых лексемах их бытовой речи: хлеб (на казахском «нан») они называют «отпек», тесто для бесбармака – «ыңңкаль» (от общекавказского «хинкаль»), половник – «шомақа» и т. д.   

 

 Рашид Шайханович Кукашев,

ученый-этнограф, искусствовед (Алматы)